Природу мы объясняем,
душевную жизнь – понимаем.
В.Дильтей
В настоящее время идет процесс гуманитаризации психологического знания. Это обусловлено характером самого предмета психологии, как науки о душе. Естественнонаучной методологии оказалось недостаточно для описания душевных процессов. В психологию приходят понятия из наук герменевтического круга, таких как эстетика, искусствознание и т.д. Одним из них стало понятие об эмпатии.
“Эмпатия”- прямой перевод используемого немецкими психологами слова “einfuhlung”, дословно “чувствование внутрь”. Слово происходит от греческого “pathos” (сильное и глубокое чувство, близкое к страданию) с префиксом “em– “,означающим направление внутрь. Прослеживается аналогия со словом “симпатия”, выражающим “со-чувствие” и имеющим оттенок сентиментальности. Эмпатия – чувство более глубокое, передающее такое духовное единение личностей, когда один человек настолько проникается чувствами другого, что временно отождествляет себя с собеседником, как бы растворяясь в нем. Именно в этом глубоком и несколько загадочном процессе эмпатии возникает взаимное понимание, воздействие и другие значительные отношения между людьми.
К истории вопроса
Понятие эмпатии находилось в центре внимания психотерапевтов и социальных психологов, начиная с Фрейда. Именно Фрейд, как говорит М.Фуко, был “первым, кто всерьез принял реальность пары врач – больной и решился не отводить от нее ни своего взгляда, ни поиска, кто не пытался замаскировать ее психиатрической теорией, более или менее сочетаемой с прочими медицинскими познаниями”. Но в то же время Фрейд, по мнению Фуко, должен был сохранить за врачом статус всемогущества. [96].
На место сбора данных научного наблюдения (“обнаруженных в свете теории”) должно было прийти “понимание”. Это особого рода понимание, оно не изолирует пациента, не вырывает его из социальной ситуации, сохраняет внутреннюю связность его переживаний.
Терапевт становился особым слушателем, от которого потребовалось такое изменение внимания, что не только врачебная практика, как пишет историк психоанализа А.Лоренцер, “но и вся познавательная деятельность в гуманитарных науках столкнулась с требованием настолько нового и необычного рода, что лишь ныне, через сотню лет, мы можем определить, что же именно произошло. Понимание должно было приладиться к “сценическому” характеру переживания. Самопредставление принесло с собой сплавленность личности с ее жизненным миром, полноту и конкретность ее чувственных переживаний. Новое понимание должно было избавиться и от роли простого предвестника объяснения. Будучи сценическим пониманием, оно должно было следовать нити рассказа, сохранять его фигуры, чтобы затем их интерпретировать во всей их непосредственной данности. Тем самым врачебное понимание и картина понятого, которая записывается врачом, сами должны были обрести характер рассказа”. Понимание потребовало от исследователя вчувствования, вживания в индивидуальные содержания. В “Исследованиях истерии” Фрейд пишет: ” Я не всегда был психотерапевтом, и, подобно всем невропатологам, я был воспитан на локальных диагнозах и электродиагностике. Меня доныне задевает, что написанные мною истории болезни читаются как повести, ведь это лишает их серьезной научной чеканки. Я должен здесь утешиться тем, что ответственность за этот результат несет скорее самая природа предмета, а не мои предпочтения; локальная диагностика и электрические реакции маловажны в изучении истерии, тогда как представление душевных процессов, привычное для писателей, позволяет мне достичь видения хода истории болезни, применяя незначительное количество психологических формул”[150].
В психоанализе совершался революционный переход от объясняющей науки к науке понимания смыслов.
Закономерным становится взаимодействие психологии и эстетики, из которой и приходит понятие об эмпатии. В “Герменевтике” Шлейермахера (“Компендиумное изложение 1819г.”) одно из правил психологического истолкования говорит о необходимости “дивинационного” (интуитивного) и сравнительного (дискурсивного, аналитического) методов. Основа дивинации – вчувствование, вживание в индивидуальное содержание (в дальнейшем названное эмпатией). “Интуиция получает свою уверенность только благодаря подтверждающему сравнению, без которого она всегда может быть фанатичной”, и в то же время “общее и особенное должны проникать друг в друга, а это происходит всегда только благодаря дивинации”.
Взгляд на эмпатию с позиций психоанализа
Обычно под эмпатией понимают не просто интеллектуальную аналогию между практическим опытом человека и результатами его наблюдений за поведением другого; скорее это непосредственно воспринимаемые черты его внешности и характеристики его действий.
Если эмпатия предполагает определение по внешнему виду и поведению человека состояния его психики, то остается неясным, насколько эта интуитивная способность зависит от механизма “проекции”. Последний впервые описан Фрейдом в 1890-х годах как “процесс отнесения своих побуждений, чувств и суждений к другим лицам или к внешнему миру, выступающий как средство защиты, благодаря которому субъект может не осознавать присутствия этих “нежелательных явлений” в нем самом”.
По А. Адлеру эмпатия возникает в момент разговора одного человеческого существа с другим. Нельзя понять собеседника, если не отождествить себя с ним. Эта способность происходит от того, что проекция переносит в объект бессознательные содержания, почему в аналитической психологии эмпатия обозначается так же, как и перенос.
К.Г.Юнг тоже связывает эмпатию с действием механизма проекции. Он говорит о ней как о своего рода процессе восприятия, отличающемся тем, что некое существенное психическое содержание передается при помощи чувства другому человеку. Поэтому эмпатия есть экстраверсия, то есть обращенность вовне. Это есть способ воспринять другого как себе подобного, чувствующего таким же образом как и “Я”. К.Г.Юнг называет эмпатию “движением, с готовностью идущим навстречу, к доброму согласию между людьми, а иногда вызывающим лишь иллюзию этого согласия. Через эмпатию могут быть созданы сходства и мнимые общности, которых в действительности нет”. И в то же время “эмпатия предполагает объект до известной степени пустым и потому может наполнить его собственной жизнью”. По мнению К. Юнга, эмпатирующий бессознательно ставит себя над эмпатируемым, их отношения вертикальны. Возможность нейтрализовать самостоятельность и наполнить объект собственным содержанием может возникнуть только при таких отношениях.
И Адлер, и Юнг, следуя психоаналитической традиции связывают эмпатию с механизмом проекции.
Но целиком относить эмпатию за счет действия механизма проекции было бы односторонне. Гарри С. Салливан, один из талантливых последователей Фрейда, страстный поклонник эмпатии, отозвался о рациональном обосновании этой способности как о “весьма невразумительном”. Он пишет: “Временами я испытываю трудности в общении с людьми, прошедшими определенные школы образования и воспитания: поскольку эти люди не хотят признавать, что эмпатия возникает благодаря зрительным, слуховым, или каким-то другим рецепторам, и поскольку они не знают, передается ли эмпатия по волнам эфира, по воздуху и т. п., им трудно понять саму идею эмпатии. … Поэтому, хотя эмпатия и представляется загадкой, можно вспомнить, что во Вселенной есть множество объектов и явлений не менее загадочных, однако с ними мы как-то свыклись, так, возможно, привыкнем и к ней тоже”. Сколь таинственной ни предстает такая интуитивная реакция, наличие ее является непременным условием, если мы хотим отделить эмпатию от других психических процессов, которые даже назвать надо было бы как-то иначе. Без эмпатии, например, нельзя обойтись при описании эстетического опыта, для чего и предназначалось изначально это понятие. В особенности оно помогает отделить эстетический опыт от простого изучения визуальных и ассоциативных фактов, на основе которых можно описать и в определенном смысле понять произведение искусства.
Такой, предоставляющий феномену эмпатии более самостоятельное и значимое место в процессе психологического консультирования, взгляд ближе к позиции гуманистической психологии. Изучению эмпатии посвящены многие работы К.Роджерса, некоторые выводы этих исследований мы и хотим привести.
Взгляд на эмпатию в гуманистической психологии
По мнению К. Роджерса , эмпатия означает “вхождение в личный перцептивный мир другого и основательное его обживание. Она подразумевает сензетивность к постоянно изменяющимся в этом другомчеловеке чувственным смыслам, которые плавно переходят друг в друга,- к страху, или гневу, или нежности, или смущению, или чему бы то ни было еще, что переживает он или она. Эмпатия означает временное проживание в жизни другого человека, осторожное перемещение в ней без того, чтобы давать какие-либо оценки; эмпатия означает ощущение смыслов, которые он или она едва ли осознают, но без стремления раскрыть неосознаваемые чувства, поскольку это могло бы быть слишком угрожающим. Эмпатия означает частую сверку с человеком в отношении точности ваших ощущений и руководствование теми реакциями, которые вы получаете от него. Вы являетесь надежным спутником человека в его или ее внутреннем мире” [34].
Свойства процесса эмпатии, выделенные К.Роджерсом.
1. Сохранение в эмпатическом процессе собственной позиции эмпатирующего, сохранение психологической дистанции между ним и эмпатируемым.
2. Наличие сопереживания (каким бы по знаку ни было переживание эмпатируемого), а не просто эмоционального отношения (симпатии).
3. Динамичный (процесс, действие), а не статичный (состояние, способность) характер феномена эмпатии. [34]
Отличие от близких понятий
Отличие эмпатии от позитивного отношения и симпатии
Эмпатия – это не какой-то единый или стремящийся к единству конструкт. Плодотворнее понимать эмпатию как набор родственных понятий. Однако отметим, чем эмпатия отличается от близких понятий “позитивное отношение” и “симпатия”.
Признание и безусловно положительное отношение суть установки, которых держатся по отношению к личности.[26]
Терапевтический процесс углубляется, когда терапевт и испытывает и сообщает клиенту глубокую и подлинную заботу о нем как о личности со множеством конструктивных возможностей. Когда эта забота не запятнана суждениями или оценками мыслей, чувств и типов поведения, она заслуживает названия “безусловно позитивного отношения” (К.Роджерс).
Фокус эмпатии находится на специфических для каждого данного момента мыслях и чувствах клиента (в отличие от позитивного отношения и симпатии, направленных на процесс в целом). Но в отличие от признания эмпатия остается нейтральной. Это означает, что терапевт уклоняется не только от негативных суждений об опыте клиента, но также и от позитивных.
Симпатия – это “чувствование за клиента”;
эмпатия – это “чувствование с клиентом”,
оно включает “резонирование” с клиентом и не-оценивающую попытку опытного понимания мира с точки зрения клиента [2].
Отличие эмпатии от идентификации.
Умелый терапевт ощущает мир клиента, как если бы он был его собственным, но без какой-либо утраты этого качества “как если бы”. Если это “как если бы” утрачивается, то мы имеем дело с состоянием “идентификации”. По К. Роджерсу, как только эмпатия превращается в идентификцию, консультант уже больше не способен полно понимать клиента, поскольку для того, чтобы делать это, необходимо сохранять объективность.
Действенность эмпатии и внешнее ее выражение
Действенность эмпатии не зависит от “плана выражения”. Эмпатируемый может быть “слеп и глух” даже к адекватно и полно выраженной в поведении эмпатии.
Эмпатия с предельно редуцированным поведенческим компонентом (а именно такую эмпатию демонстрируют выдающиеся психотерапевты) может быть гораздо более эффективной, нежели эмпатия с выраженным “коммуникативным компонентом”.
Эмпатируемый воспринимает “акт” эмпатии не столько посредством его обнаружения в вербальном и невербальном поведении эмпатирующего, сколько посредством восприятия (как правило на неосознаваемом уровне) иных, более тонких составляющих общего семантического поля коммуникации.
“Акцент на коммуникативном (поведенческом) компоненте эмпатии, на эмпатических базовых навыках, как показывает опыт, может приводить к выхолащиванию собственно эмоционального, первичного момента эмпатии, провоцируя при этом ощущения внутренней опустошенности и инконгруэнтности терапевта, и в конечном итоге к утрате им самой возможности эмпатического слышания” [5].
Функции эмпатии в разных направлениях психотерапии
Функция эмпатии, наиболее подчеркиваемая в психоаналитической терапии – обеспечивать аналитику понимание. Это понимание используется им для построения модели динамики ИД клиента и в конце концов сообщается пациенту обратно в форме интерпретации или в какой-либо другой форме. В то время как терапевт эмпатирует с непосредственным опытом клиента в каждый данный момент, фокус его внимания – на другом: на предполагаемом бессознательном, на вытесненных конфликтах, лежащих в основе этого сиюминутного опыта [6].
Другими словами, функция эмпатии в психоанализе – обеспечить “вход” в динамику “бессознательного” пациента.
Функция эмпатии в клиент-ориентированной терапии – в моделировании процесса того, как войти в резонанс со своим здесь и теперь переживаемым опытом.
Психоанализ берет клиента в путешествие с тем, чтобы обнаружить некоторые “захороненные секреты”, которые нужно извлечь из земли в целях “роста” клиента. Часть терапевтической выгоды при этом -узнать что-либо.
Клиент-ориентированная терапия берет с собой клиента в путешествие, однако без специальной цели что-нибудь обнаружить. Цель состоит в том, чтобы обучить клиента как путешествовать, как искать, как рисковать и встречаться лицом к лицу с неизвестным. В основе этого лежит убеждение в том, что “умение”, которое нужно приобрести клиенту, это научиться “плыть по меняющейся реке жизни”, что означает научиться творчески приспосабливаться к каждому новому повороту этой реки. Это “умение” – способность быть постоянно “делающим мир”.
Источник эмпатии
Многие исследователи (см. например, 26, 51) считают, что первичным источником эмпатической способности является способность первобытных людей отождествлять себя друг с другом, со своим сообществом и с тотемом. Для этого существует термин “мистическое участие”, предложенный Леви-Брюлем.
По А. Адлеру, при попытке выяснить, откуда возникает эта способность действовать и чувствовать, как будто вы совсем другой человек, мы обнаружим, что такая способность объясняется существованием врожденного чувства общности. Разумеется, это – космическое чувство, отражение нашей связи со всем мирозданием, которое воплощено в каждом из нас; это – неотъемлемая черта принадлежности к человеческому роду. …[Важна не техника] Важна наша способность как терапевтов входить в мир другого человека и ощущать тот экзистенциальный момент, когда исчезают границы между Я и ТЫ. Это то, что М.Бубер описывает как Я-ТЫ отношение [ где акцент ставится не на “Я” или “ТЫ”, но на дефисе] [29].
Таким образом, эмпатия – важнейший момент в консультировании, означающий глубокое проникновение в мир другого, резонирование с личностными смыслами человека. Основные особенности процесса эмпатии: сохранение собственной позиции эмпатирующего, наличие в ней сопереживания, динамичный, а не статичный характер процесса. Эмпатия – это не единый конструкт, а совокупность разных процессов. Она отличается от близких ей понятий “позитивное отношение”, “симпатия”, “идентификация”. Действенность эмпатии не зависит от “плана выражения”. В разных направлениях психотерапии эмпатия имеет разные функции. Первичный источник эмпатии – чувство общности с миром.
Л И Т Е Р А Т У Р А
1. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. – М.: Фонд “За экономическую грамотность”, 1995.
2. Арнхейм Р. Вильгельм Ворингер об эмпатии и абстракции. // Новые очерки по психологии искусства. – М.: Прометей, 1994.- С.63 – 78.
3. Боуэн М. Духовность и личностно-центрированный подход. // Вопросы психологии, 1992, № 3-4.
4. Бохарт А.К. Эмпатия в клиент-ориентированной психотерапии: сопоставление с психоанализом и Я-психологией. // Иностранная психология, 1993, том 1, № 2, С. 57-64.
5. Герменевтика. История и современность. – М., 1985.
6. Лоренцер А. Археология психоанализа: Интимность и социальное страдание.- М.: Прогресс-Академия, 1996.
7. Мэй Р. Искусство психологического консультирования.- М.: независимая фирма “Класс”, 1994.
8. Орлов А.Б., Хазанова М.А. Феномены эмпатии и конгруэнтности.// Вопросы психологии, 1993, № 4.
9. Роджерс К.Р. Эмпатия. // Психология эмоций. Тексты. М.,МГУ, 1984, С. 234-238.
10. Роджерс К.Р. К науке о личности. // История зарубежной психологии: Тексты. М., 1986, С. 199-230.
11. Роджерс Н. Путь к целостности: человеко-центрированная терапия на основе экспрессивных искусств. // Вопросы психологии, 1995, № 1, С. 132-139.
12. Фрейд З. Исследования истерии.
13. Юнг К.Г. Проблема типических установок в эстетике. // в кн. Юнг К.Г. Психологические типы. – С-Пб.: “Ювента”, М.:”Прогресс – Универс”, 1995, гл. VII, С. 351-364.